О том, что биологический папаша сам позвонил моим родителям, я не знала. Био-папаша им заявил, что пойдёт в суд, оставит меня себе, а родители будут платить алименты.

Я сидела, радовалась, знакомилась с многочисленной роднёй, кто-то налил мне выпить. Я чувствовала себя дома, мне было весело. Без нападок, без обязанностей, это была лучшая версия гостевого режима. Поэтому приехавшую за мной маму я восприняла как врага. Она не стала меня слушать, схватила за руку, потащила, позади папа от кого-то отбивался. Они запихали меня в папину машину и увезли домой.

По дороге мы ссорились. Я называла папу не папой, обвиняла маму во лжи. Я не понимала, почему они скрывали кучу людей, которые меня любят. Папа чуть не попал в аварию, после чего мама меня ударила по лицу, эо не было первым случаем рукоприкладства в моё сторону. Брата и сестру, на моей памяти, мама ни разу не ударила. Я пыталась выйти из машины на полном ходу. Это была долгая дорога.

Дома мне была рассказана их правда. О насилии, об авторитарных родителях, об их побеге, о всём остальном. Я поверила. Мне понадобилось время, чтобы перестать чувствовать себя изгоем дома, и то не до конца получилось. Сейчас я понимаю, что не была далека от истины: дома меня терпели, относились строже, во всём подряд винили, я была нянькой, абсолютно бесправной нянькой, оттуда и психи в переходном возрасте.

Я окончила школу, получила высшее образование. Когда училась, жила отдельно от родителей. Отношения у нас не очень. Родители отца после моих подростковых выходок объявили меня конченой, разрыв между мной и братом с сестрой стал увеличиваться. Мама во всём ссылалась на папу, а он как губка впитывал слова и размышления своих родителей.

Я вышла замуж, родила ребёнка. Узнала, что мой био-отец покинул этот мир. Со мной связались его родители. Он был единственным сыном, был женат, но детей не нажил. Мне был предложен отцовский дом в этой деревне в полную собственность. Как дача. Я согласилась. Эти люди, родители био-отца, давно всё искупили, если и были в чём-то виноваты. Они уже старые, больные, в моём ребёнке души не чают.

Я спрашивала у бабушки и дедушки, которые родители био-отца, об его отношениях с мамой, уточняла про ящик водки. Они стоят на своём: у мамы и их сына была любовь со школьной скамьи, про водку они слышат впервые, зато был рассказ о том, как мама слёзно их всех просила оставить нас в покое, аргументировав это тем, что у меня будет городская прописка и нормальная жизнь.

Мама с папой меня простить не могут. Брат и сестра просто истерят, брат кинулся с кулаками, всё из-за того, что я предала маму: у мамы в этой деревне была тяжёлая судьба, её там все предали, а я всё попрала, общаюсь с этими уродами. Родителей мамы уже давно нет, остались их дети и дети их детей, с которыми я просто здороваюсь, когда приезжаю, так там реально алкаш на алкаше. Грубо говоря, почти все причастные, кроме мамы, папы и родителей био-папаши, уже умерли. Какой спрос с мёртвых?

Я не пылаю любовью к людям, которые являются моими биологическими бабушкой и дедушкой. Я благодарна им за дом. Я благодарна им за любовь к моему ребёнку. Я слышу, но не хочу слышать, их слова о том, что мама встречалась с моим био-отцом с седьмого класса, поэтому все были уверены, что всё было по согласию. Мне нет дела до обстоятельств моего зачатия и рождения. Раньше, когда мне это вменяли в вину, дело было, а сейчас мне всё равно.

У меня плохие отношения с родственниками. Целиком и полностью моя вина? Возможно. Я не знаю, кому верить. Не знаю, кто говорит правду. Вижу одно: моим родителям наплевать на меня и на моего ребёнка, зато появились люди, которым не наплевать. Почему я должна от них отказываться? Записано со слов Юлии.